Восхождение чёрной луны - Оргия праведников

Из-за дальних гор, из-за древних гор

Да серебряной плетью река рассекала степи скулу.

Белый дрок в костер, бересклет в костер

Над обрывом стою - Боги!

Боги!

Как берег крут!

Мертвой свастикой в небе орел повис

Под крылом кричат ледяные ветра.

Я не вижу, но знаю - он смотрит вниз

На холодный цветок моего костра

Мир припал на брюхо, как волк в кустах,

Мир почувствовал то, что я знаю с весны -

Что приблизилось время Огня в Небесах,

Что приблизился час восхождения чёрной Луны.

Я когда-то был молод - так же, как ты.

Я ходил Путем Солнца - так же, как ты.

Я был Светом и Сутью - так же, как ты.

И был Частью Потока - так же, как ты!

Но с тех пор, как Она подарила мне взор

Леденящие вихри вошли в мои сны

И все чаще мне снились обрыв и костер

И мой танец в сиянии чёрной Луны

Я готов был собакой стеречь ее кров

Ради счастья застыть под хозяйской рукой

Ради права коснуться губами следов

Мне оставленных узкою, легкой стопой

А ночами я плакал, и бил себя в грудь.

Чтоб не слышать, как с каждым сердечным толчком

Проникает все глубже, да в самую суть

Беспощадный, холодный осиновый кол

Бог мой, это не ропот - кто вправе роптать,

Слабой персти ли праха рядиться с Тобой,

Я хочу просто страшно, неслышно сказать -

Ты не дал, я не принял дороги иной,

И в этом мире мне нечего больше терять,

Кроме мертвого чувства предельной вины -

Оттого я пришел сюда петь и плясать

В восходящих потоках сияния чёрной Луны !

Я пришел сюда из-за дальних гор

Ибо ныне я знаю, что делать с собой

В шесть сторон кроплю, обхожу костер

Подношу к губам горьких трав настой

Бог мой!

Свастикой в небе орел повис

Под крылом, крича, умирают ветра,

Вот Она подходит, чтоб взять меня вниз.

Чтобы влить в меня жажду рассечь себя

Я раскрыл себе грудь алмазным серпом,

И подставил, бесстыдно смеясь и крича,

Обнаженного сердца стучащийся ком

Леденящим, невидимым черным лучам

Ведь в этом мире мне нечего больше терять

Кроме мертвого чувства предельной вины

Мне осталось одно - это петь и плясать

В затопившем Вселенную пламени чёрной Луны.

Von fernen Bergen, von alten Bergen

Ja, mit einer silbernen Peitsche schnitt der Fluss durch die Steppe des Wangenknochens.

Weißer Ginster im Feuer, Euonymus im Feuer

Ich stehe über der Klippe - Götter!

Götter!

Wie steil ist die Küste!

Ein Adler hing wie ein totes Hakenkreuz am Himmel

Eisige Winde heulen unter dem Flügel.

Ich kann es nicht sehen, aber ich weiß, dass er nach unten schaut

Zur kalten Blume meines Lagerfeuers

Die Welt fiel auf den Bauch, wie ein Wolf im Gebüsch,

Die Welt fühlte, was ich seit dem Frühling weiß -

Dass die Zeit des Feuers im Himmel nahe gekommen ist,

Dass die Stunde des Aufgangs des schwarzen Mondes naht.

Ich war einmal jung - genau wie du.

Ich bin den Weg der Sonne gegangen - genau wie du.

Ich war Licht und Essenz – genau wie du.

Und war ein Teil des Streams – genau wie du!

Aber seit sie mich angeschaut hat

Kühle Wirbelstürme zogen in meine Träume ein

Und immer öfter träumte ich von einer Klippe und einem Feuer

Und mein Tanz im Schein des schwarzen Mondes

Ich war bereit, ihr Tierheim als Hund zu bewachen

Um des Glücks willen friere unter der Hand des Meisters ein

Für das Recht, die Spuren mit den Lippen zu berühren

Links von einem schmalen, leichten Fuß

Und nachts weinte ich und schlug mir auf die Brust.

Um nicht bei jedem Herzschlag wie zu hören

Dringt immer tiefer in die Essenz ein

Gnadenloser, kalter Espenpfahl

Mein Gott, das ist kein Murren - wer hat das Recht zu murren,

Schwacher Staub, ob Staub, um sich mit dir zu verkleiden,

Ich möchte nur beängstigend, unhörbar sagen -

Du hast nicht gegeben, ich bin keinen anderen Weg gegangen,

Und in dieser Welt habe ich nichts mehr zu verlieren

Neben dem toten Gefühl der letzten Schuld -

Deshalb bin ich hergekommen, um zu singen und zu tanzen

In den aufsteigenden Strömen des Glanzes des schwarzen Mondes!

Ich kam aus fernen Bergen hierher

Im Moment weiß ich, was ich mit mir anfangen soll

Ich streue in sechs Richtungen, gehe um das Feuer herum

Ich bringe einen Aufguss bitterer Kräuter an meine Lippen

Mein Gott!

Der Adler hing wie ein Hakenkreuz am Himmel

Unter dem Flügel, schreiend, sterben die Winde,

Hier kommt sie, um mich zu Fall zu bringen.

In mich den Durst zu gießen, mich selbst zu sezieren

Ich öffnete meine Brust mit einer Diamantsichel,

Und umrahmt, schamlos lachend und schreiend,

Nackter herzklopfender Klumpen

Kühle, unsichtbare schwarze Strahlen

Denn in dieser Welt habe ich nichts mehr zu verlieren

Außer einem toten Gefühl der ultimativen Schuld

Alles, was mir bleibt, ist zu singen und zu tanzen

In der Flamme des schwarzen Mondes, der das Universum überflutete.